и каждый мой визит заканчивался огромным перечнем недочетов. И если бы они устранялись, но нет, с каждым разом этот список только пополнялся. Он показал вам эти предписания для исправления?
Вчитываясь в текст документов, Гуров отрицательно покачал головой, а чиновник усмехнулся:
– Ну разумеется, Владимир Ильич считает себя идеальным руководителем и категорически отказывается уходить на пенсию. А по факту – дисциплина в коллективе нулевая, каждый сотрудник занимается чем хочет и когда хочет; нарушены все нормы безопасности, учет и инвентаризация ведутся из рук вон плохо, ведь этим занимается непосредственно жена Костякова. – Рыжий молодой человек принялся загибать пальцы. – Таким образом, получается кумовство; несоблюдение противопожарных норм, правил безопасности, ведение черной бухгалтерии, нарушение трудовой дисциплины, нарушения в финансовом учете. И отсюда абсолютно неудивительный итог: ценнейшую коллекцию украли дважды – сначала работяги, а потом и лично жена самого Костякова. Вот цена низкой квалификации директора. Понятно, сейчас Владимир Ильич в больнице и его трогать не следует, но после его выздоровления я буду снова поднимать вопрос о выходе Костякова на пенсию.
– А кто станет директором музея после увольнения Владимира Ильича? – задал важный вопрос Лев.
– Первое время я буду курировать музей и библиотеку. – Молодой человек снова сел в кресло. – В это время будет запланирован конкурс на место директора, и департамент примет решение, кто достоин такой ответственной должности.
Хотя как раз за музейную часть я беспокоюсь меньше всего. Римма Алексеевна, несмотря на возраст, активный сотрудник. Она дисциплинированна и прекрасно ориентируется в современных реалиях. Именно она подсказала мне все недочеты, которые я зафиксировал в музее и в библиотеке. А вот будут ли остальные работники оставаться на своих должностях или нет, остается под вопросом. Из этого поместья можно сделать жемчужину культурного наследия, за последний год туда вложены миллионы. Реставрация, введение компьютерных технологий, включение музея в реестр ценных объектов культуры, рекомендованных для посещения гостям столицы. Но нужен хороший управленец, а не молодящийся старик с советским мышлением. Конечно, личную жизнь мы не имеем право регламентировать, но Марьяна Симонова попала на место бухгалтера, не имея никакого опыта, а что там уже ей велит делать более опытный муж, какие финансовые махинации проворачивать, я могу только предполагать. Вы же видели музей? Ведь это кладбище, а не место для посетителей. Он нуждается в развитии, а Костяков мешает музею развиваться. А его женушка – это тот еще экземпляр, наглая деревенская девка, которая только и мечтает о шикарной жизни, не желая даже пальцем пошевелить. Она же совсем не хотела работать, да и работу свою делала как попало; я уверен, что в финансовых документах будет ошибка на ошибке. Вот что значит брать на работу родственников, сразу начинается разгильдяйство и воровство. Я надеюсь, что после этой истории музей начнет работать как положено. Со своим руководителем эту ситуацию я обсудил, и департамент согласен – пора менять директора. Представляете, если бы монеты не нашлись, то какие последствия это имело бы для министра? Виновник – Костяков и его закостенелые принципы, а отвечали бы мы.
Телефон Гурова пикнул – пришло сообщение с фотографией фигуры монаха. Лев Иванович не отреагировал, он размышлял, как аккуратно задать интересующий его вопрос.
– Спасибо, вы действительно дали много важной информации. – Он внимательно посмотрел на Яковлева. – Отличный у вас костюм. Извините, что не в тему. Годовщина свадьбы у нас с женой, устал уже искать хороший костюм. Мне или брюки широковаты, или пиджак узковат в плечах, а на вас сидит отлично.
Яковлева удивили слова полицейского, но он с удовольствием отреагировал на комплимент:
– Да я беру обычные костюмы, отдаю на перешивку в ателье. По-другому никак. Брюки сорок шесть, а вот пиджак приходится брать пятидесятого размера.
– Пятьдесят и сорок шесть? – удивился Гуров. – А так и не скажешь. Какой у вас рост?
– Метр шестьдесят три. – В этот раз чиновник ответил уже с нотками раздражения, видимо, комплексуя из-за невысокого роста.
– Спасибо, что поделились информацией. – Лев Иванович поднялся со стула. – Следователь свяжется с вами и запишет все показания и, конечно, ваши служебные записки приложит к делу.
Размышляя, Гуров вышел от чиновника.
Яковлев явно отвоевывает место директора; когда не сработал официальный путь устранения Костякова и он сохранил свое место, несмотря на поток служебных записок, Яковлев мог решиться на подставное хищение, чтобы отправить директора в отставку. Даже переоделся монахом, устроив спектакль, чтобы направить следствие в нужную ему сторону. Похитить монеты и продать ему невыгодно – уж слишком редкие экземпляры и есть высокий риск сразу же попасть в поле зрения правоохранительных органов. Куда проще украсть и вернуть монеты, чтобы под удар попал лишь неугодный Костяков. Поэтому в этой истории столько несостыковок, ведь если бы похититель просто хотел украсть монеты, то сразу вынес бы их с территории музея, благо перепуганный Завьялов в страхе оставил все двери открытыми, даже не сообщив о происшествии начальству или в полицию.
Зачем прятать добычу в ведре, если было понятно, что уже утром в музее будет куча сотрудников полиции и они обыщут каждый метр и найдут спрятанное сокровище? Значит, у этого преступления другой мотив, совсем не нажива и перепродажа монет. А может быть, чиновник прав и Костяков в стремлении угодить молодой жене перешел границы закона, сам принялся постепенно распродавать имущество музея, а потом заметать следы, устраивая отвлекающие кражи коллекции. Так что на данный момент у двоих человек был интерес совершить кражу, чтобы реализовать свои цели. И каждую версию необходимо проверить: инициировать бухгалтерскую ревизию в музее и выявить все расхождения в документах, проверить, все ли экспонаты и книги в наличии. Процесс, конечно, затянется на много месяцев, ведь там тысячи предметов искусства, а для таких процедур еще и необходимо убедить следователя, что в музее происходили не только систематические кражи экспонатов, но и хищение финансов. Что же можно сделать сегодня, чтобы разобраться в этом деле? Проехаться по церквям в поисках таинственного монаха, приметы все-таки очень яркие. Вдруг настоящий провидец существует, хотя скептик Гуров совершенно не верил в чудеса, но проверять каждый факт – это уже профессиональная привычка. А вот это можно сделать уже сейчас, и сыщик открыл в телефоне карту города. Поблизости находилась епархия РПЦ, куда он и направился.
Священник, заведовавший кадрами, удивленно отреагировал на просьбу оперативника:
– Явился монах и вещал об откровении божьем? Мы в церкви не потворствуем кликушеству, если бы был у нас прорицатель такой, то знали бы. Рыжий, говорите?
– Да, вот есть фотография с камер видеонаблюдения.
– Давайте посмотрю. – Мужчина надел очки и поднес телефон Гурова поближе. – Я с личными